Много позже выяснилось, что на самом деле водили на прослушивание брата. Я, видать, уже тогда демонстрировал повадки, несовместимые с классической музыкой, отчего родители в этом деле решили сделать ставку на младшего. Ладно, сие отношения к делу не имеет. Важно вот что.
Едва увидев меня, девятилетнего мужчину в самом расцвете сил, преподавательница по фортепиано только и смогла, что томно выдохнуть:
— Этого…
Вроде пальцы ей мои мясистые понравились. Аккурат, чтоб играть Баха. Закрепляя успех, она продолжила:
— Ну что, Вова, хочешь заниматься музыкой?
— Хочу!
— А на чём хочешь играть?
— На барабанах!!!
Тут отмечу великолепное самообладание преподавательницы и моей мамы. Ни одна не произнесла ни разочарованного «пу-пу-пу…», ни озадаченного «пы-пы-пы…». Наоборот. Не снимая с лиц масляных улыбок, они сделали что-то такое, что когда-то провернул и папа. И вот я уже искренне считаю, что и фортепиано — в принципе, приемлемый инструмент. А может быть, и вовсе скатываюсь в крамолу — мол, зачем мне эти барабаны, когда есть такое замечательное пианино.
Какие выводы сделал бы взрослый, здравомыслящий человек лет десяти-одиннадцати? Во-первых, что музыкальная школа — территории врага, сохраняйте бдительность. Во-вторых, если не знаете наизусть текста Женевской конвенции, берите на переговоры адвоката. Который зачитает, что применение техник НЛП к несовершеннолетним при устройстве в музыкальную школу на любые классы, кроме барабанов, запрещено пунктами такими-то и такими-то.
Увы. Всё это приходит с годами и опытом. А тогда мне пришлось взять свои непослушные пальцы в руки и засесть за Черни, Баха и «В траве сидел кузнечик». Не ведая, сколько горя они мне ещё принесут. Хотя это, конечно, уже другая история.
Фото: Unsplash